Том 9. Пьесы 1882-1885 - Страница 111

К оглавлению

111

Явление третье

Резвый, Ульяна и Олена.

Олена


Ульяна Пантелевна,
Боярышня тебя зовет.

Ульяна


Иду.

(Уходит в терем.)

Олена остается на крыльце. Резвый идет к забору и отмыкает калитку.

Резвый


Ты здесь, Кубас?

Кубас входит в калитку.

Явление четвертое

Резвый, Олена, Кубас, потом Дубровин.

Кубас


Мы тут с Шишигой бродим;
У лошадей Зоря.

Резвый


А где боярин?

Кубас


Недалеко гуляет; я с Романом.

Входит Дубровин.

Резвый

(Дубровину)


А ты зачем?

Дубровин


Да за женой пришел.
Пора домой; довольно погостила
В чужих людях.

Резвый

(Кубасу)


Коней держите ближе
Да бережней; не полошить соседей!

Кубас


Да тут всё глушь, всё задворки выходят,
Собаки нет живой; с лица так людно.

Резвый


Пойти взглянуть на вас.

(Уходит в калитку с Кубасом.)


Заныло сердце.
Олёнушка! два года не видались,
Вот Бог привел. Я чай, совсем забыла
И бросила Романа своего.
А как мы с ней любовно поживали,
Весь день с утра и до ночи всё смехи
Да радости у нас, налюбоваться
Не можем друг на друга. Люди
Дивуются и говорят, бывало:
«Такой-то смех веселый у Олены,
Что слушаешь и сам смеешься с ней».
Уйдешь с двора поутру, в лавку сядешь,
А все с ума нейдет Оленин голос,
А все в ушах веселый смех звенит.
А тут сама бежит ко мне, подсядет,
Прижмется вся, полой ее закрою
По самую по шею, только щеки
Алеются, да черные сокольи
Глаза глядят из-под бровей собольих,
Огнем горят, как звезды, искры сыплют.
Идут купцы, идут бояре, смотрят,
Дивуются на нас, глядеть им любо,
Как ладно с ней сидим мы и торгуем.
В сад входит шут и прячется в кустах.

Явление пятое

Дубровин, Олена, шут в кустах, Резвый у калитки.

Олена

(Бежит к Дубровину.)


Роман, Роман!

(Отвернувшись, плачет.)

Дубровин


С чего же ты, Олена,
Заплакала? От радости иль с горя?

Олена


Да Господи! Да как же! Не во сне ли?
Взгляни сюда! Роман и есть! Голубчик!

(Припадает к нему на грудь.)


Ну где ж ты был?

Дубровин


В лесах бродил.

Олена


Да как же
Без крова-то? Весна да осень — дождь,
Зима-то — снег; в лесу-то зверь рыскучий.
На чем прилечь в ночи, а в непогоду
Обсохнуть где?

Дубровин


Да видишь, цел вернулся,
Так что ж тебе? Что было, то прошло.

Олена


Забыл меня, забыл. Да ты бы кликнул
Иль весть прислал: мол, приходи, Олена,
Так разве б я к тебе не убежала,
Не бросилась, стрелой б не полетела?

Дубровин


Куда ж тебя? В лесу бродить по-волчьи?
Не приведи Господь! Да я б тебя
Из рук своих зарезал, чтоб не знала,
Не ведала ты нашей вольной воли,
Ни нашей злой и неминучей доли.
Да как же мне тебя, мою голубку,
К нечистым псам вести? За что же, веку
Не доживя, тебе в аду кромешном
С злодеями кипеть и видеть, слышать,
Грабеж, дележ, питье-литье хмельное,
Да хриплый крик, да пьяный вопль, да драку,
Зуб за зуб брань, ножовые тычки,
Божбу, клятье, святыни обруганье, —
С чего у нас-то, окаянных, волос
Вздымает дыбом, леденеет кровь, —
Гульба гульбой, а впереди-то пытка.
Обрушит черт, наткнешься на разъезды:
Убьют тебя, так счастье, а как свяжут,
Перекуют попарно да к расспросу
Потянут всех, и ты пойдешь с ворами
Терпеть безвинно воровскую кару…

Олена


Кто ж мыл, кто шил тебе? Чужие руки
Такие ли, как женины? Кажи-ка
Сорочку-то!

(Плачет.)


Суровая какая.
Такие ли я шила! Ишь ты, ворот
Не вышитый. А я, бывало, шелком
И рукава и ворот изошью.
Какой кафтан-то смурый! На бурлаках
Такие-то.

(Плачет.)

Дубровин


А ты молись-ка Богу,
Что сам-то цел!

Олена


Романушка, по-Божьи,
Скажи ты мне всю правду. Не видались
Два года мы. Ужли ты женской ласки
Не видывал, так сиротой и жил?
Ни девушки, ни бабы не любили
Молодчика тебя? Скажи, мой милый,
Не осержусь.

Дубровин


Всю правду говорить?

Олена


Ну, говори!

Дубровин


В сиротской нашей доле
До ласки ли, Олена? А взгрустнется,
Бывало, мне, — присядешь, горько всплакнешь,
Придет ко мне, бывало, пожалеет,
Приластится, лицо и руки лижет
Мой верный пес, лохматая собака,
Кобель борзой. В глаза ко мне глядит
И плачет сам со мной.

Олена

(бросается к нему на шею)


Роман, сердечный!
111